Судебные дела

Суд согласился с выводами инспекции о получении заявителем необоснованной налоговой выгоды, выразившаяся в уменьшении налоговых обязанностей вследствие операций, целью которых была исключительно минимизация налоговых платежей.

Суды пришли к выводам, что обращение в налоговый орган с заявлением о продлении срока предоставления документов на 35 рабочих дней, нахождения организации в процедурах банкротства, отсутствие вины налогоплательщика, смягчающими обстоятельствами не являются, поскольку не могут быть отнесены к категории обстоятельств, указанных в статье 112 Налогового кодекса Российской Федерации, порядок обращения в налоговый орган с уведомлением о продлении срока представления документов по требованию заявителем нарушен.

Основанием для доначисления налога на прибыль организаций за 2014 год явился вывод инспекции о занижении налогоплательщиком налогооблагаемой базы по налогу на прибыль организаций по причине не включения в состав внереализационных доходов кредиторской задолженности общества перед ООО. Суды обоснованно отказали обществу в признании недействительным решения инспекции. При этом суды обеих инстанций правомерно исходили из следующего.

Ликвидация юридического лица (должника или кредитора) с учетом норм гражданского законодательства влечет прекращение обязательств, поэтому ликвидация кредитора является основанием для включения в состав внереализационных доходов налогоплательщика сумм кредиторской задолженности. При этом судами обоснованно отмечено, что данные суммы должны быть учтены при расчете налогооблагаемой прибыли в том периоде, когда была внесена соответствующая запись в Единый государственный реестр юридических лиц, поскольку в связи с ликвидацией кредитора взыскание с налогоплательщика сумм кредиторской задолженности становится невозможным.

Отказывая в удовлетворении заявленного требования суд пришел к выводу о пропуске Пенсионным фондом установленного законом срока давности взыскания финансовой санкции. Доводы Пенсионного фонда о необходимости применения в сложившейся ситуации трехлетнего срока давности, установленного статьей 96 Гражданского кодекса Российской Федерации, подлежат отклонению как прямо противоречащие части 3 статьи 2 указанного кодекса, согласно которой к налоговым отношениям гражданское законодательство не применяется.

Суд округа признает правильными выводы судов предыдущих инстанций о том, что контрагент заявленные ремонтные работы не выполнял, самостоятельную деятельность не осуществлял, создан для видимости, заявленные налогоплательщиком сделки нереальны, участие контрагента в хозяйственной деятельности налогоплательщика сводилось лишь к формальному оформлению комплекта документов. Доводы общества о проявлении им должной степени осмотрительности и осторожности при выборе контрагента судами оценены и правомерно отклонены.

При разрешении спора судами установлено, что в связи с непредставлением налогоплательщиком в течение более чем двух месяцев необходимых для расчета налогов документов, инспекция на стадии формирования акта проверки в рамках статьи 93.1 НК РФ, проанализировав выписку банка о движении денежных средств по расчетном счету ООО, истребовала у всех его контрагентов документы, подтверждающие финансово-хозяйственные отношения с ООО за 2012-2013 годы; значительный объем документов был представлен налогоплательщиком после составления акта проверки и в ходе проведения дополнительных мероприятий налогового контроля. На основании этой информации налоговым органом произведен расчет НДС, что отражено в приложениях к решению инспекции.

Суды пришли к выводу о том, что расходы, учитываемые обществом в целях налогообложения прибыли, обоснованность применения налоговых вычетов по НДС по аренде помещений и их обслуживанию являются экономически неоправданными и направленными на получение необоснованной налоговой выгоды в виде получения налоговых вычетов по НДС, а также завышения расходов, учитываемых в целях налогообложения прибыли.

Оценивая доводы инспекции о неосмотрительности налогоплательщика во взаимоотношениях со спорными контрагентами, суды установили, что в период совершения спорных операций контрагенты были зарегистрированы в установленном порядке в едином государственном реестре юридических лиц, поставлены на налоговый учет, между обществом и спорными контрагентами проводились переговоры, проведена проверка с участием службы безопасности общества. Доводы, содержащиеся в жалобе инспекции, судом кассационной инстанции отклоняются, поскольку не свидетельствуют о нарушении норм права и сводятся лишь к переоценке установленных по делу обстоятельств.

Отказывая в удовлетворении требований, суды первой и апелляционной инстанций исходили из того, что подача заявления об отказе от применения УСН исключает продолжение применения данной системы, следовательно, представление деклараций и уплата единого налога по УСН за 2016 год не имеют значения. Утрата права на применение УСН носит пресекательный характер, и законодателем однозначно связана с невозможностью вернуться к применению УСН ранее, чем через год после утраты этого права (п. 7 ст. 346.13 НК РФ). Обстоятельств, приводящих к утрате права на применение УСН, инспекцией и судами не выявлено.

Если сумма субсидии превышает сумму расходов, то так как сумма субсидии в течение налогового периода была включена в состав доходов в размере учтенных расходов, то оставшаяся часть субсидии должна быть также включена в состав доходов по окончании второго налогового периода. Таким образом, сумма полученной субсидии в любом случае должна быть включена в состав доходов организации в полном объеме. Учитывая, что сумма расходов по процентам по кредитам общества в размере 157 415,19 руб. была учтена в составе расходов при исчислении налога по УСН, то суды обоснованно согласились с выводом инспекции, что сумма полученной субсидии в размере 59 383,95 руб. должна в полном объеме включатся в состав доходов по УСН в 2013 году.

Как отмечено судами, такие факты, как адрес массовой регистрации, представление контрагентом бухгалтерской и налоговой отчетности с нулевыми показателями, непредставление документов в соответствии со статьей 93.1 НК РФ сами по себе, в отсутствие доказательств, опровергающих реальность хозяйственных операций, не могут являться основанием для выводов об отсутствии у контрагента возможности осуществлять деятельность. Суды отклонили доводы налогового органа об отсутствии у контрагента управленческого и технического персонала, основных средств, производственных активов, складских помещений, транспортных средств, поскольку данные обстоятельства не являются квалифицирующими признаками возможности (невозможности) ведения соответствующей предпринимательской деятельности.

На основании анализа движения денежных средств по расчетным счетам ООО было установлено, что назначение поступивших и перечисленных с расчетных счетов платежей свидетельствует о совершении широкого спектра разнообразных, не связанных между собой хозяйственных операций; расходные операции, характерные для ведения реальной хозяйственной деятельности организации (услуги связи, коммунальные услуги, за аренду офисных, складских помещений, на выплату заработной платы), отсутствуют. Исследовав и оценив представленные в дело доказательства в совокупности, суды пришли к выводу о недостоверности сведений в документах оформленных от имени ООО и о невозможности выполнения ими условий договоров поставки.

Всесторонне и полно исследовав и оценив представленные в материалы дела доказательства, суды установили, что спорные контрагенты не имели возможности осуществлять строительно-монтажные работы; оказывать услуги и поставлять товар по договорам, заключенным с обществом; не имели материальных и трудовых ресурсов, необходимых для осуществления заявленных хозяйственных операций; не располагались по адресу государственной регистрации; сдавали налоговую отчетность с минимальными показателями. При рассмотрении дела общество не обосновало выбор спорных контрагентов с учетом их деловой репутации, возможностей исполнения обязательств, наличия необходимых ресурсов. В удовлетворении заявленных требований компании было отказано.

Суть претензий налогового органа заключается в том, что налогоплательщик заявлял к вычету суммы НДС с авансов в большем объеме, чем первоначально исчислил с них НДС; сумма реализации не подтверждена; не все поступления денежных средств учтены налогоплательщиком при определении налоговой базы. При проведении проверки установлено, что ООО, получая денежные средства в счет предстоящих поставок товаров, необоснованно не исчислило суммы НДС с полученной предоплаты, равным образом налогоплательщиком не соблюдены требования закона о принятии к вычету налога на добавленную стоимость в результате отгрузки товаров в счет ранее полученных авансовых платежей.

Предприниматель произвел расчет налога в соответствии с п. 6 ст. 378.2 НК РФ, которым определено, что в случае, если в соответствии с законодательством Российской Федерации определена кадастровая стоимость здания, в котором расположено помещение, являющееся объектом налогообложения, но при этом кадастровая стоимость такого помещения не определена, налоговая база в отношении этого помещения определяется как доля кадастровой стоимости здания, в котором находится помещение, соответствующая доле, которую составляет площадь помещения в общей площади здания.

Суд первой инстанции, удовлетворяя заявленные требования, исходил из того, что ИП обоснованно определил размер своих налоговых обязанностей исходя из утвержденной в установленном порядке кадастровой стоимости здания в целом, которая ни в проверяемый период, ни в следующем налоговом периоде не была изменена.

В нарушение статьи 346.29 НК РФ налогоплательщик занизил налогооблагаемую базу для расчета суммы ЕНВД вследствие неправильного применения физического показателя «площадь торгового зала, кв. м» вместо физического показателя «площадь торгового места, кв. м» в отношении розничной торговли, осуществляемой через объекты стационарной торговой сети, не имеющие торговых залов. Довод ИП о том, что налоговым органом не проводился осмотр указанного помещения, суд отклонил, так как вывод налогового органа о занижении налогооблагаемой базы основан на инвентаризационных и правоустанавливающих документах.

Как установлено судами, факт перечисления денежных средств почти в полном объеме непосредственно перед отзывом лицензии у банка, что свидетельствует о преднамеренных действиях заявителя по уменьшению остатка денежных средств по расчетному счету в проблемном банке, и соответственно, о наличии в действиях общества признаков недобросовестности, направленной на создание видимости уплаты спорных платежей. Суды пришли к правильному выводу о том, что заявитель, предъявляя в банк спорные платежные поручения, действовал недобросовестно. При таких обстоятельствах суды правомерно отказали в удовлетворении заявленных обществом требований.

В части невключения в базу для исчисления страховых взносов не принятой к зачету выплаты по временной нетрудоспособности сотрудницы, суды пришли к правильному выводу о том, что отказ фонда в принятии к зачету расходов по выплате страхового обеспечения не изменяет направленности непринятых расходов, не придает им характер вознаграждения, связанного с выполнением трудовой функции, социальная природа указанных выплат сохраняется, в связи с чем основания для начисления на данные суммы страховых взносов отсутствуют; сумма пособия по временной нетрудоспособности, выплаченная работнице, в зачете которой в последующем было отказано, носит социальный характер, не является оплатой ее труда, выплачена в связи с наступлением страхового случая, следовательно, не является объектом обложения страховыми взносами; кроме того, ни акт проверки, ни решение фонда не содержат сведений, на основании каких первичных документов получена спорная сумма, как она исчислена и в связи с чем подлежит обложению страховыми взносами, указывается лишь на то, что эта сумма не принята к зачету фондом.

Суд апелляционной инстанции исследовал обстоятельства должной осмотрительности при выборе контрагентов и установил, что общество не только не проявило это качество, а, напротив, являясь профессиональным участником на данном рынке, зная фактических, а не "документальных" поставщиков этой специфической продукции, и фактически приобретая продукцию у сельхозтоваропроизводителей, стало участником формального документооборота в целях получения необоснованной налоговой выгоды в виде возмещения НДС из бюджета.

Суд указал, что предприниматель как работодатель в 2014, 2015 годах уплатил страховые взносы за работников. Однако вопрос об уплате страховых взносов по иному основанию (помимо выплаты дохода физическим лицам) судом не был не исследован. Следовательно, вопрос о наличии у ИП переплаты по страховым взносам с учетом наличия у него статуса страхователя по двум основаниям (как предпринимателя и лица, выплачивающего доходы физическим лицам), каков размер его обязанностей по уплате страховым взносам в связи с возникновением соответствующих обязанностей из осуществляемых им видов деятельности, суд исследовал неполно. Установление этого обстоятельства может существенным образом повлиять на рассмотрение вопроса о наличии (отсутствии) у предпринимателя переплаты по страховым платежам. Дело передано на новое рассмотрение.