Судебные дела

Вопрос о конституционности одновременного взыскания пени и штрафа при совершении налогового правонарушения также был предметом рассмотрения Конституционного Суда Российской Федерации. В Постановлении от 17 декабря 1996 года по делу о проверке конституционности пунктов 2 и 3 части первой статьи 11 Закона Российской Федерации "О федеральных органах налоговой полиции" Конституционный Суд Российской Федерации установил, что к сумме собственно не внесенного в срок налога (недоимки) законодатель вправе добавить дополнительный платеж - пеню как компенсацию потерь государственной казны в результате недополучения налоговых сумм в срок в случае задержки уплаты налога. Таким образом, взыскание пеней с налогового агента, обязанного действовать в этом качестве в интересах государства, в случае неправомерного неперечисления (неполного перечисления) сумм налога на доходы физических лиц обусловлено природой данного налога как обязательного платежа и не противоречит Конституции Российской Федерации.

Федеральный законодатель, устанавливая в Федеральном законе "Об индексации ставок земельного налога" и статье 14 Федерального закона "О федеральном бюджете на 2002 год" коэффициент индексации ставок земельного налога, действовал в пределах своих конституционных полномочий и не нарушил прав местного самоуправления в сфере налогообложения. Что касается ежемесячной уплаты земельного налога (который исчисляется с месяца, следующего за месяцем предоставления земельного участка), то период в один месяц может рассматриваться не в качестве налогового периода, вопреки утверждению заявителя, а в качестве отчетного.

Положения пункта 2 статьи 40 Федерального закона "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации", рассматриваемые в системной связи с другими нормами данного Федерального закона и положениями статьи 83 Налогового кодекса Российской Федерации, не препятствуют реализации адвокатами - гражданами Российской Федерации закрепленных Конституцией Российской Федерации права свободно распоряжаться своими способностями к труду, выбирать род деятельности и профессию, а также права на объединение, включая право создавать профессиональные сообщества для защиты своих интересов.

Требование установления средств визуального контроля на контрольно-кассовых машинах соответствует целям и задачам, определенным Законом Российской Федерации "О применении контрольно-кассовых машин при осуществлении денежных расчетов с населением", направленным на обеспечение интересов граждан в области торговли и оказания услуг, защиту прав потребителя, а также охрану установленного порядка торговли и оказания услуг, фискальных интересов государства, финансовой (в том числе налоговой) дисциплины.

Как следует из жалобы, доводы заявителя в обоснование неконституционности оспариваемой нормы свидетельствуют о том, что фактически им ставится вопрос об имеющемся, на его взгляд, противоречии между нормами, содержащимися в различных правовых актах. Между тем, как неоднократно подчеркивал Конституционный Суд Российской Федерации в своих решениях, при коллизии норм федерального законодательства, в том числе содержащихся в подзаконных актах, выбор подлежащих применению норм возлагается на суды общей юрисдикции и арбитражные суды; разрешение такого рода вопросов не входит в компетенцию Конституционного Суда Российской Федерации, установленную статьей 125 Конституции Российской Федерации и статьей 3 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации".

Н.И. Огневой не представлено доказательств нарушения ее конституционных прав оспариваемой нормой. По существу, заявительница обжалует полномочие органов налоговой полиции вызывать граждан Российской Федерации, иностранных граждан и лиц без гражданства с целью получения объяснений, справок и сведений по вопросам, относящимся к компетенции данных органов. Закрепляющая это полномочие норма не нарушает право граждан на свободу и принцип равенства всех перед законом и судом (статья 22, часть 1; статья 19, часть 1, Конституции Российской Федерации). Ссылка Н.И. Огневой на статьи 27 и 46 Конституции Российской Федерации является произвольной.

По смыслу статей 96 и 97 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации" гражданин вправе обратиться в Конституционный Суд Российской Федерации с жалобой на нарушение своих конституционных прав и свобод законом и такая жалоба признается допустимой, если оспариваемый закон применен или подлежит применению в деле заявителя; при этом к жалобе должна быть приложена копия официального документа, подтверждающего применение либо возможность применения обжалуемого закона при разрешении конкретного дела.

А.В. Семенихин не применял упрощенную систему налогообложения, поэтому нет оснований считать, что оспариваемому Закону Владимирской области, повышающему стоимость патента до 200 минимальных размеров оплаты труда, придана обратная сила. Следовательно, в данном случае оспариваемый Закон Владимирской области не нарушает прав заявителя.

Законодателем установлен также дифференцированный по размеру штраф для индивидуальных предпринимателей и юридических лиц. В тех же целях законодатель предусмотрел и возможность назначения административного наказания в пределах минимального и максимального размеров санкции с учетом характера совершенного правонарушения, данных о правонарушителе, его материального и финансового положения, а также обстоятельств, смягчающих административную ответственность (статьи 4.1 и 4.2 Кодекса Российской Федерации об административных правонарушениях).

Из содержания подпункта 2 пункта 3 статьи 149 Налогового кодекса Российской Федерации следует, что от уплаты налога на добавленную стоимость освобождаются только те организации, которые непосредственно производят реализуемые ими товары, работы и услуги, а реализация приобретенных товаров не дает им права на освобождение от налогообложения. Именно из этого исходили арбитражные суды, принимая решения как по делу ООО "Экран", так и по другим делам (Постановления Президиума Высшего Арбитражного Суда Российской Федерации от 15 мая 2002 года N 11432/01, от 27 августа 2002 года N 11351/01). Судебное же решение по аналогичному делу, на которое в обоснование своей позиции ссылается заявитель, не свидетельствует о неоднозначном понимании оспариваемого законоположения, поскольку данное решение впоследствии было отменено вышестоящей судебной инстанцией как ошибочное.

Федеральный закон "О внесении дополнений и изменений в Налоговый кодекс Российской Федерации и в некоторые законодательные акты Российской Федерации о налогах и сборах" впервые официально опубликован в "Российской газете" 31 декабря 2001 года, т.е. до начала очередного налогового периода по единому социальному налогу, составляющего один календарный год (статья 240 Налогового кодекса Российской Федерации), а потому его положения, предусматривающие изменение объекта налогообложения и налоговой базы по единому социальному налогу в отношении индивидуальных предпринимателей, применяющих упрощенную систему налогообложения, подлежали введению в действие по крайней мере не ранее чем по истечении одного месяца со дня его официального опубликования, т.е. с 1 февраля 2002 года.

Содержащиеся в ходатайстве требования фактически сводятся к требованию о выработке конкретных предписаний арбитражным судам и о решении вопроса об устранении противоречий между нормами налогового законодательства, что не входит в компетенцию Конституционного Суда Российской Федерации, определенную статьей 125 Конституции Российской Федерации и статьей 3 Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации"

Правовая позиция, сформулированная Конституционным Судом Российской Федерации в этом Определении, в том числе по вопросу взимания дополнительных платежей, не может рассматриваться как основание для взыскания таких платежей в случаях, когда предприятию предоставлялась отсрочка по уплате налога по основанию задержки финансирования из бюджета или оплаты выполненного государственного заказа

Правовая позиция о том, что налог и его элементы могут быть установлены только законом, неоднократно была выражена Конституционным Судом Российской Федерации в его решениях (Постановления от 11 ноября 1997 года, от 12 октября 1998 года и др.). Конституционный Суд Российской Федерации также указывал, что требование об установлении всех существенных элементов налогообложения сформулировано впервые в пункте 1 статьи 17 Налогового кодекса Российской Федерации и является обязательным для всех налогов, которые устанавливаются и вводятся после 1 января 1999 года; прежние акты законодательства о налогах и сборах принимались в соответствии с Законом Российской Федерации "Об основах налоговой системы в Российской Федерации"; таким образом законодатель обеспечивает постепенный переход от одной налоговой системы к другой; наличие переходного периода связано с необходимостью как адаптации налогоплательщиков к новым условиям налогообложения, так и подготовки организационных, материальных и иных условий для взимания налогов.

Воспроизводя в абзацах третьем, четвертом и пятом пункта 3 мотивировочной части Определения Конституционного Суда Российской Федерации от 5 июля 2001 г. N 133-О нормы федеральных законов и законов Санкт-Петербурга, Конституционный Суд Российской Федерации указал, что решение вопроса об устранении противоречий между федеральным законом и законами субъекта Российской Федерации в части установления ставок налога на имущество физических лиц (если такие противоречия будут установлены) не входит в компетенцию Конституционного Суда Российской Федерации.

Право налогоплательщика во всех случаях только лично вносить в казну налоговый платеж из данной конституционной нормы не вытекает. Таким образом, возложение на налогового агента обязанности исчислить, удержать с налогоплательщика, который состоит с налоговым агентом в трудовых отношениях, и уплатить сумму налога освобождает гражданина от необходимости делать это самому, а потому не может рассматриваться как нарушение его конституционных прав и свобод.

Согласно сформулированной Конституционным Судом Российской Федерации правовой позиции положения Федерального конституционного закона "О Конституционном Суде Российской Федерации", предусматривающие вступление решения Конституционного Суда Российской Федерации в силу немедленно после провозглашения, сами по себе не определяют момент наступления правовых последствий признания акта неконституционным, в том числе тот момент, с которого подлежит восстановлению нарушенное неконституционной нормой право; в зависимости от характера регулируемых правоотношений это может по-разному решаться законодателем, Конституционным Судом Российской Федерации, либо - при отсутствии специального регулирования или решения Конституционного Суда Российской Федерации - другими судами на основе непосредственного применения конституционных норм

Поскольку оспариваемые нормы Закона Российской Федерации "О налоге на добавленную стоимость" утратили силу с 1 января 2001 года (статья 2 Федерального закона от 5 августа 2000 года "О введении в действие части второй Налогового кодекса Российской Федерации и внесении изменений в некоторые законодательные акты Российской Федерации о налогах"), т.е. задолго до обращения заявителя в Конституционный Суд Российской Федерации, данная жалоба не может быть признана отвечающей критерию допустимости.

Поскольку обязанность налоговых агентов по исчислению, удержанию у налогоплательщика и перечислению налогов в соответствующий бюджет носит публично-правовой характер, бесспорный порядок ее исполнения - при наличии последующего судебного контроля как способа защиты прав налогоплательщика - не может рассматриваться как нарушение конституционных прав и свобод граждан. Фактически же позиция заявителя сводится к требованию об изменении порядка исполнения обязанности по уплате налогов

Исключив адвокатов из числа плательщиков единого социального налога в части суммы налога, зачисляемой в Фонд социального страхования Российской Федерации, законодатель - исходя из принципа всеобщности конституционного права на социальное обеспечение и ответственности государства за соблюдение и защиту данного права - был обязан одновременно установить для этой категории граждан иное правовое регулирование, с тем чтобы освобождение адвокатов от обязанности уплачивать взносы в Фонд социального страхования Российской Федерации не приводило к лишению возможности пользоваться государственными гарантиями социальной защиты при наступлении временной нетрудоспособности и в связи с материнством, предоставляемыми по системе обязательного социального страхования. Однако такое регулирование своевременно осуществлено не было, при том что Федеральным законом от 31 мая 2002 года "Об адвокатской деятельности и адвокатуре в Российской Федерации" социальное обеспечение, предусмотренное для граждан Конституцией Российской Федерации, гарантируется каждому адвокату (пункт 4 статьи 3).