Налоговый барьер на пути схемы ухода от налогов: кому он нужен

Ширяев Дмитрий

Аудиторско-консалтинговая группа «Уральский союз», Руководитель направления судебной практики

Проект (в  том изложении, который приведен) представляется изготовленным лицами, мало знакомыми с гражданским законодательством и явно позорит СКР, делая его объектом насмешек. Непонятно, зачем вводить понятия «фиктивных хозяйственных операций» и «мнимых хозяйственных операций» при наличии в ст. 170 ГК РФ понятий мнимой и притворной сделок.  Запрет на злоупотребление гражданскими правами, установленный ст. 10 ГК РФ, вполне универсален и не требует дублирования в иных законах по целям применения. Определение фиктивной организации изобилует нерасшифрованными оценочными понятиями «реальной» предпринимательской деятельности и «имитации» такой деятельности. Поэтому предоставление налоговикам (еще раз, наряду с подп. 7 п. 1 ст. 31 НК РФ) права на переквалификацию сделок лишь отражает практику типичных налоговых претензий, создающих основу для значительной части  налоговых споров, рассматриваемых арбитражными судами. Установление запрета на совершение фиктивных хозяйственных операций (как средство для снижения масштабов применения схем ухода от налогообложения) как минимум, наивно. Проще уж в УК внести поправку, запрещающую совершать преступления. У СКР тогда точно работы будет на порядок меньше.

Пожалуй, единственным положительным моментом в проекте видится попытка дать определение налоговой оптимизации. Но и здесь авторы проекта отдают определение степени направленности операции на откуп налоговикам, т.к. даже действия по оптимизации преследуют цель как раз снизить налоговую нагрузку.

А в целом проект практически никакой, бесполезный и безвредный. Налоговикам и раньше ничто не мешало применять указанные в нем понятия и строить на их основе доначисления. Налогоплательщики же с тем или иным успехом боролись с такими трактовками в арбитражных судах. Так что дублирование понятий вряд ли изменит существующую практику.

Щёлоков Алексей

ЗАО "УИА", директор

Это конечно очень хорошо, создавать правовые барьеры, лишь бы действия этих создателей, как всегда, не нарушали прав законопослушных налогоплательщиков. А то ведь у нас любят выявлять проблему и закручивать гайки всем без разбору. Такие откровенные схемы уклонения, как работа с однодневками – давно известны, и в принципе незаконны, тут добавить нечего. Вот только механизм однозначного их толкования и выявления, без ущерба для законопослушных плательщиков разработать маловероятно... Само по себе усиление ответственности за использование незаконных схем результата не принесет. Кто их использует – найдет правовые же лазейки и изъяны, а также выходы на «кого нужно» для решения возникающих проблем. Коснутся эти усиления ответственности добросовестных субъектов малого бизнеса, особенно начинающих предпринимателей. Власть пытается решать эту проблему однобоко, глядя со своей колокольни, как им удобно. А может быть разрабатывать проект с учетом мнения предпринимательского сообщества? Может быть, у них тоже есть видение, каким образом можно реализовать эти планы без ущерба для добросовестных налогоплательщиков. Считаю, таким нормативным актам нужна общественная/предпринимательская экспертиза.   

Дорофеев Юрий

экспедиторские компании, СВХ, юрист

Мой взгляд на статью г-на Бастрыкина А. И. наверное не оригинален. Какая-то смесь криминологии и криминалистики, гражданского, налогового, уголовного, административного и даже уголовно-процессуального права.

Во-первых, понятие фиктивности и мнимости  сделок в ГК раскрыты. Во-вторых, УК РФ это тоже имеет свою квалификацию. В- третьих, и в других отраслях права эти понятия раскрываются полно  в той или иной степени. Конечно, можно написать главу в УК: « Так делать запрещено, нехорошо и аморально», да еще докторскую защитить, а еще: «Воровать, насиловать, убивать запрещено, нехорошо и аморально» и тоже докторскую и все в следственном комитете... вместо реагирования на заявления о преступлениях и безупречного их расследования!

 Может нужно просто, как следует исполнять имеющиеся Законы, а не выдумывать все новые, направленные на исполнение уже имеющихся? Ведь эти истины понимают все: от недоучившегося беспризорника до чиновников высшего ранга!!! Только возникают вопросы: Кто тогда этого не знает? А главное – почему и кто  это делает и как за это отвечает? А на это – только общие слова и обещания...

Все упомянутые вопросы имеют экономическую и юридическую составляющую, и юридическая составляющая часто не имеет главенствующего значения. Конечно, не видно системы ни экономике, ни в праве, ни четкой юрисдикции в государственной системе, ни долгосрочных целей и их исполнения.

За последние 12-18 лет  читаю, слушаю разных деятелей, и становится не по себе, а главное: «.... За Державу обидно!»   И это, к сожалению, не только мое мнение. 

Захаров Константин

Пенсионер МВД

Я в течение многих лет работы в налоговой полиции оперативным сотрудником и руководителем подразделения по налоговым преступлениям ГУВД по г.Москве непосредственно занимался выявлением и документированием преступлений, связанных с уклонением от уплаты налогов и отмыванием преступных доходов через так называемые однодневки.

Число их зашкалило еще в 2004 году, когда ФНС официально признало, что их количество превышает половину от общего числа коммерческих организаций в стране. Именно тогда и было принято решение создать постоянно действующую совместную рабочую группу УНП и УФНС по г.Москве. Руководили этой группой нынешний руководитель Управления ФНС России по г.Москве Третьякова М.В. и Ваш покорный слуга. Было принято ряд нормативных межведомственных документов, масса совещаний с руководством прокуратуры города, ФНС России (Мокрецов, Чушкин). Методами ОРД иногда все-таки удавалось предотвращать регистрацию новых фирм в Москве, документировать схемы уклонения от уплаты налогов с использование подставных фирм и возбуждать уголовные дела по ст. 199 УК РФ.

КПД этой работы было низким. Росфинмониторинг самоустранялся от этой работы. На одном из совещаний, руководитель РФМ по ЦФО на мой вопрос, каким образом его ведомство борется с подставными фирмами, прямо ответил, что перед его ведомством такой задачи никто не ставил.

Все этой проблемой, якобы, занимались, но упиралось все в то, что для документирования состава преступления необходимо доказывать не только объективную, но и субъективную сторону данного преступления. А вот тут и начиналось самое страшное. Налоговая декларация сдана, данные о результатах финансовой деятельности уже в нее внесены. Помогите доказать, что сделки эти были направлены на уклонении от уплаты налогов и сборов.

Борясь в последствиями этого уродливого явления, мы постоянно усугубляли его причины и позволяли злодеям совершенствовать формы и методы использования подставных фирм в различных схемах, в том числе по возврату НДС из бюджета.

А кончится все тем, с чего все и начиналось. ФНС должна быть наделена полномочиями по проведению ОРМ, тогда и сформируются адекватные условия по документированию и умысла и фактических обстоятельств совершения тех или иных сделок. Тут ведь важен иллюстративный эффект. Будет несколько нормальных посадок – люди задумаются.

А комментируемые предложения СКР – это паллиатив, плацебо, озвучивание своей озабоченности по некоему поводу. Ни к чему они не приведут, пока не будут устранены причины того, ради чего регистрируют и используют подставные фирмы. Стыдно читать.

Верещака Владимир

ООО «Издательство Гарант-Пресс», Руководитель специальных проектов

Я вообще не понимаю о чем это. Из области «Если кто-то кое-где у нас порой. Честно жить не хочет. Значит с ними нам вести незримый бой». Что имеет в виду автор, когда пишет «Статьи Уголовного кодекса РФ, предусматривающие эти преступления, являются бланкетными и отсылают правоприменителя к нормам законодательства о налогах и сборах». Это про что? Автор всерьез полагает, что в России нет ни одного человека, которого посадили по «бланкетным» статьям 198 и 199 УК? Я готов его разочаровать. Такие люди есть.

Что это за идиотские дифирамбы законопроекту и, видимо, его создателям «целях создания эффективных правовых механизмов»,  «основан на передовом мировом опыте», «придать процессу налогообложения более цивилизованный вид», «приблизить законодательство ... к мировым стандартам» и т. д. и т. п. Да есть уже эти «эффективные правовые механизмы». И действуют они уже не первый и не второй год. С какой целью авторы законопроекта предлагают вписать определение мнимых и притворных сделок еще и в налоговое законодательство? Вроде все эти определения уже есть в первой части ГК. Там же указаны и правовые последствия этих сделок.

Изюминка: «К сожалению, акцент в проводимой государственной политике сделан не на совершенствовании закона в этом направлении, то есть на борьбу с причиной рассматриваемого явления, а на борьбу с его следствием». Очевидная и единственная причина «рассматриваемого явления» не желание платить налоги. Интересно, какой же из предложенных автором способов борьбы с «уклонистами» направлен на борьбу с этой причиной. Неужели он всерьез полагает, что дав предложенную дубинку ФНС, эта причина «рассосется», и у всех возникнет непреодолимое желание заплатить как можно больше в бюджет.

«Проектом закона предусматривается установление прямого запрета на совершение фиктивных хозяйственных операций». Обалдеть! Представляю диалог предпринимателей по этому поводу:

– Александр Николаевич, а не заключить ли нам фиктивную хозяйственную операцию?

–  Николай Петрович, да я всегда за. Но закон запрещает ...

И кто же, по мнению авторов законопроекта будет решать фиктивна сделка или нет? Ответ очевиден – налоговые органы! Для этого будут «предусмотрены и корреспондирующие указанным запретам полномочия налоговых органов». И это все в свете государственной политике по либерализации и упрощению предпринимательской деятельности.

Господа из Следственного комитета то ли не в курсе действующего законодательства, то ли планируют возродить опричнину в лице "налоговых органов", то ли хотят окончательно поставить крест на предпринимательстве в России. Причем совершенно не учитывая тот факт, что свою зарплату они получают как раз из тех денег, которые и платят предприниматели.

Есть предложение дополнить законопроект еще одной нормой и внести ее во все Кодексы. Любые сделки между любыми лицами должны совершаться только после их высокого одобрения Следственным комитетом. Мне кажется, это будет самым правильным. Наиболее удачная и эффективная мера для борьбы с фиктивными операциями, организациями, предпринимателями, и людьми в целом. Вне всякого сомнения, это приведет к прекращению «злоупотребления гражданскими правами».

Жуков Илья

www.taxanalytics.ru, Руководитель проекта, консультант

На мой взгляд, введение нового понятийного аппарата в Налоговый Кодекс  будет полезным только в том смысле, что позволит избежать обращения к другим отраслям права (в частности Гражданского права).  Отсутствие в Налоговом Кодексе таких понятий, как «фиктивная хозяйственная операция» и «фиктивная организация» никоим образом не сказывается на качестве правового регулирования.  Налоговый Кодекс полон норм (во второй части НК), позволяющих эффективно решать вопросы доначисления и пополнения бюджета.

Например, можно выделить положения статьи 252 НК, которая говорит о категориях «экономической обоснованности» и «документальной подтвержденности» расходов. Они широко применяются на  практике и позволяют учитывать всю совокупность факторов при определении реальности хозяйственной операции.  В судебной практике уже выработаны критерии «фирмы-однодневки». И, опять же, учитываются все факты, доказываемые налоговыми органами  в совокупности и взаимосвязи.

Отсутствие четких понятий в Налоговом Кодексе, по моему мнению,   не является нарушением принципа законности в налоговом праве,  поскольку компенсируется наличием других взаимосвязанных норм.

Что касается введения дополнительной ответственности с запретом создания новых организаций на определенный срок, то  это хорошая мысль. Но это, мне кажется,  не искоренит практику создания  фирм с «номинальными» руководителями. Ведь привлеченное к ответственности лицо, само не являясь учредителем, сможет использовать эту схему, привлекая подставных лиц.

Кобзева Ирина

ЗАО «Градиент Альфа», Руководитель юридического отдела

Да, конечно, сделка должна оцениваться с точки зрения экономической выгоды и  должна иметь реальную экономическую цель.
Исходя из принципа свободы предпринимательской деятельности, налогоплательщик осуществляет деятельность самостоятельно и на свой риск. Если достигнута реальная экономическая цель, то почему налоговый орган, при этом, вправе изменить юридическую квалификацию сделки, даже если экономическая выгода от сделки не преобладала над снижением подлежащих уплате налогов? Ведь по существу снижение налогов – налоговая оптимизация,  экономически выгодно  для налогоплательщика.
Целью налоговой оптимизации, в любом случае, является снижение налоговой нагрузки на налогоплательщика. И если налоговая  оптимизация определяется как снижение суммы подлежащих уплате налогов или сборов любым не запрещенным законом способом,  в  том числе за счет уменьшения налоговой базы, получения налогового вычета, налоговой льготы, применения более низкой налоговой ставки, то определить четкую границу между налоговой оптимизацией и уходом от налогов не представляется возможным.
Поэтому, здесь очень важно, чтобы вопрос о переквалификации сделок оценивался  налоговыми органами только вкупе с наличием других фактов, подтверждающих недобросовестность налогоплательщика (наличие «фиктивных хозяйственных операций»,  ведение деятельности с «фиктивными  контрагентами»). В противном случае, теряется смысл предпринимательской деятельности как таковой, и российский бизнес может здорово пострадать.

Clinch

Росфинмониторинг представил в Правительство РФ проект федерального закона, направленный на борьбу с фирмами-однодневками и уклонением от уплаты налогов, а также на пресечение незаконных финансовых операций и легализации доходов, полученных преступным путем. Законопроект вносит поправку в ст. 23 НК РФ, закрепляющую обязанность компаний получать корреспонденцию от налоговых органов по юридическому адресу. (Если помните, в законопроекте, который ранее был опубликован на сайте Минэкономразвития, при неполучении организацией почтового отправления по адресу, указанному в ЕГРЮЛ, налоговикам предоставляется право блокировать счета компании, пока та не подтвердит получение корреспонденции.) Интересно, что к тому моменту, когда налоговая направит запрос свой в адрес Вашего пропавшего контрагента, его счет в банке скорее всего уже будет закрыт. Отсюда следует, что подготовкой таких законопроектов наши власти готовы активно и много работать, ничего по существу не меняя в положении как налогоплательщиков, так и контролирующих органов.

Gary Oldman

Росфинмониторинг представил в Правительство РФ проект федерального закона, направленный на борьбу с фирмами-однодневками и уклонением от уплаты налогов, а также на пресечение незаконных финансовых операций и легализации доходов, полученных преступным путем. Законопроект вносит поправку в ст. 23 НК РФ, закрепляющую обязанность компаний получать корреспонденцию от налоговых органов по юридическому адресу. (Если помните, в законопроекте, который ранее был опубликован на сайте Минэкономразвития, при неполучении организацией почтового отправления по адресу, указанному в ЕГРЮЛ, налоговикам предоставляется право блокировать счета компании, пока та не подтвердит получение корреспонденции.) Интересно, что к тому моменту, когда налоговая направит запрос свой в адрес Вашего пропавшего контрагента, его счет в банке скорее всего уже будет закрыт. Отсюда следует, что подготовкой таких законопроектов наши власти готовы активно и много работать, ничего по существу не меняя в положении как налогоплательщиков, так и контролирующих органов.

Мамина Ирина

ООО «Аудиторско-консалтинговое партнерство Маминой», Генеральный директор

Идея создания эффективных правовых механизмов  борьбы с фиктивными схемами не нова, но ее практическое воплощение вызывает большие вопросы.

Ведь действующее законодательство и гражданское, и уголовное и налоговое  и так предусматривает,  как недействительность мнимой и притворной сделки, так и  нормы об отсутствии правовой защиты при злоупотреблении лицом своими правами и получении необоснованной налоговой выгоды. Усиление ответственности за использование фиктивных схем вряд ли приведет  к положительным  результатам,  так как перспектива наказания никогда особо не останавливала российского налогоплательщика, особенно тех, которые склонны к высокорисковым налоговым операциям.