Охота на налоги

Десятки миллиардов долларов – во столько оцениваются потери российского бюджета из-за неуплаченных и выведенных за границу налогов. Дабы вернуть положенное по закону, власти собираются заключить с иностранными коллегами соглашения об обмене информацией о банковских счетах и их владельцах.

Благо мировой опыт показывает: зарубежные заначки налоговых уклонистов могут существенно пополнить казну. «За истекшее полугодие Испания собрала свыше 10 млрд евро налогов с офшоров, – приводит данные Джеффри Оуэнс, глава Центра по налоговой политике и администрированию Организации экономического сотрудничества и развития (ОЭСР). – Великобритания рассчитывает получить 7 млрд фунтов стерлингов по итогам года, Германия – 15–20 млрд евро. В США говорят о десятках миллиардов долларов». А России, если она хочет достичь подобных результатов, придется пересмотреть свой подход к решению этой проблемы.

Вскрыли заначки

Изгнание из налогового рая началось в разгар глобального кризиса. Государственные бюджеты сдувались, и власти решили, что в борьбе за деньги все средства хороши. Так, немецкие спецслужбы за 5 млн евро купили у банковского клерка Генриха Кибера базу данных сервисной компании LGT Treuhand, «дочки» крупнейшего банка Лихтенштейна – LGT. В результате 14 февраля 2008 года в прямом эфире ведущих телеканалов Германии появились кадры с виллы руководителя Deutsche Post Клауса Цумвинкеля. Под прицелом видеокамер сотрудники полиции выносили из дома коробки с документами, какие-то папки, компьютеры. Забрали и самого почтмейстера. Оказалось, чиновник подозревается в неуплате налогов с 1,2 млн евро дохода. В общем, приобретение данных окупилось сторицей: только немецкая казна пополнилась почти на 0,5 млрд евро, всего же в базе засветились богатые налоговые резиденты 14 государств.г

В том же 2008-м Федеральная налоговая служба США добилась от швейцарского банка UBS выдачи информации о сотнях клиентов-американцев. После этого Штаты приняли закон, кабальный для иностранных банков, работающих на их территории. Согласно документу если кредитная организация отказывается сообщать налоговикам сведения о владельцах счетов, проводимые ею платежи автоматически подпадают под 30-процентный налог, что на самом деле ставит под сомнение целесообразность ведения бизнеса в США.

«Официальная» же борьба с неплательщиками, прячущими доходы в офшорах и налоговых гаванях, стартовала в апреле 2009 года. Тогда на лондонском саммите G20 ведущие страны объявили войну уклонистам, а ОЭСР даже поделила государства на «черные», «серые» и «белые» – в зависимости от их готовности обмениваться информацией о счетах и их держателях. Попадание в «неправильный» список грозит санкциями со стороны международных организаций, поэтому многие, в том числе «серая» Швейцария, поторопились подготовить необходимые соглашения. На сегодня таких договоров более 700. При этом на уступки идут как традиционные налоговые гавани вроде уже упомянутой Швейцарии и Люксембурга, так и офшорные зоны – Британские Виргинские острова (БВО), Каймановы острова, остров Джерси и т.д. С тех пор Европа вернула себе миллиарды евро. И урожай наших налоговиков мог бы быть не меньше.

«Общий объем российских налогов, недополученных из-за вывода средств в офшоры, исчисляется десятками миллиардов долларов», – полагает председатель совета директоров УК «Столичная финансовая корпорация» Павел Геннель. Причем, по его словам, если в случае с американцами речь шла о личных счетах отдельных людей, то «в России ситуация иная – в безналоговые зоны выводится корпоративная прибыль, зато почти всего крупного бизнеса».

Логично, что Россия, воодушевленная успехами других государств, тоже решила поднять собираемость налогов и привести свои соглашения с другими странами в рабочее состояние. Дело в том, что 77 договоров об избежании двойного налогообложения, которые наша страна успела заключить с момента распада Советского Союза, фактически не способствуют обмену налоговой информацией.

Инспекторское око

В принципе 77 соглашений – не такой уж плохой результат: больше только у Франции, Италии, Великобритании, Норвегии, Канады и Китая. Но одного лишь наличия договоров недостаточно – надо, чтобы они эффективно работали. При действующем же российском законодательстве этого почти не происходит.

«На практике применить удается только те соглашения, в которых четко прописано, какие организации обязаны предоставлять информацию. Если этого перечисления нет, другая сторона может не отвечать на запрос», – поясняет директор московского офиса Tax Consulting UK Эдуард Савуляк. «Процедура получения информации, предусмотренная этими документами, сложна, – подтверждает старший менеджер Ernst & Young Мария Деткина. – Чтобы ее использовать, налоговые органы должны иметь неопровержимые доказательства того, что конкретный гражданин или компания уклонялись от уплаты налогов». Иначе говоря, Федеральная налоговая служба РФ (ФНС) не может сделать запрос, чтобы пробить налогоплательщика на предмет наличия у него заграничных счетов. Такие шаги предпринимаются, как правило, в рамках налоговой проверки, по результатам которой выявлено нарушение и концы по которому привели инспекторов в зарубежную юрисдикцию. А для самой проверки еще нужно найти основание…

Во Франции, например, последняя проблема решается элементарно: налоговики начинают проверку, как только выясняется, что расходы гражданина по размеру значительно превышают доходы. «Там налоговики не сидят в офисе, как у нас, – за каждым инспектором закреплена определенная территория, которую он обходит 4 раза в неделю. Любые имущественные изменения он может увидеть собственными глазами, – рассказывает заведующий кафедрой административного и финансового права международно-правового факультета МГИМО (У) МИД России Илья Гончаренко. – Если же сотрудник что-то просмотрел, проверку могут возбудить и по заявлению соседа, заметившего в вашем дворе автомобиль, который вам не по средствам».

А ведь в российском налоговом законодательстве тоже когда-то была статья о контроле над расходами, но ее почему-то отменили. И если на юридические лица управа есть (тут и выездные проверки, и камеральные, и плановые, и внеплановые – все они позволяют обнаружить операции, по которым необходимо доплатить налог, а то и вовсе выплатить штраф с пенями), то с физлицами все гораздо сложнее: налогообложению подлежит только задекларированное имущество, а на то, чтобы проверить все остальное, у инспекторов просто нет полномочий.

Гам из гаваней

Первой страной, в договоре с которой появилась необходимая конкретика, стал Кипр. В 2010-м в статью 26 «Обмен информацией» соглашения между правительствами России и Кипра от 5 декабря 1998 года «Об избежании двойного налогообложения в отношении налогов на доходы и капитал» были внесены новые положения: страны не имеют права отказывать в предоставлении регулирующим органам данных, ссылаясь на то, что информация находится в распоряжении банка, другой финансовой организации, доверительного управляющего, номинального владельца активов или агента. Следующие в очереди на информационную открытость – Швейцария, Бельгия, Люксембург и Австрия. Сейчас Минфин России ведет переговоры с этими странами о включении в совместные договоры такого же подробного перечня потенциальных информаторов.

Правда, именно история с Кипром позволяет предположить, что богатые россияне снова найдут способ скрыться от налоговиков. После того как стало известно о готовящихся поправках, отечественные бизнесмены, для которых Кипр был излюбленной налоговой гаванью, спешно начали выводить деньги с острова. «В 2009-м я был на БВО, и один местный трастовый управляющий сказал мне, что только за тот год порядка 40 тыс. компаний были переведены туда с Кипра», – говорит партнер коллегии адвокатов «ФБК-Право» Александр Сотов. Павел Геннель замечает, что сегодня на Кипре российских счетов уже не осталось. С БВО, в отличие от Кипра, у нас никаких соглашений не подписано, договоренности об обмене информацией и подавно нет. Как результат, в ответе ФНС на запрос журнала «РБК» по сведениям о том, в каких юрисдикциях наши налоговики чаще всего запрашивают информацию, БВО не значатся, а ведь именно там в большом количестве теперь стали оседать капиталы наших соотечественников.

Куда податься?

Очевидно, что когда (и если) наши власти договорятся со Швейцарией, российских денег не обнаружат и там. Александр Сотов знает о двух-трех крупных компаниях, которые вывели из швейцарских банков как минимум 10 млрд долларов сразу после скандала с UBS. Впрочем, уходить далеко необязательно.

В качестве нового пристанища для капиталов бизнесмены часто выбирают кантональные банки страны. «Они, в отличие от крупных многофилиальных кредитно-финансовых учреждений, не торгуются на бирже, не раскрывают отчетности и не имеют зарубежных офисов, поэтому на них трудно оказывать давление, как это было с UBS», – подчеркивает Ольга Гармаш, директор отдела налогового консультирования КПМГ в России. Чтобы уберечь себя от громких историй с обменом информацией, некоторые кантональные банки даже отказываются принимать на обслуживание американцев. «У них консервативная стратегия, маленькие проценты, но клиенты знают, что утечки данных не произойдет ни при каких обстоятельствах», – продолжает Ольга Гармаш. В закрытости кантональных банков мы убедились сами: обратившись с просьбой от редакции предоставить информацию о российских вкладах в пять таких учреждений, ответа не получили ни из одного.

Параллельно популярность набирает восточное направление «движения» капиталов, и особенно Гонконг и Объединенные Арабские Эмираты. «Правительства Гонконга и ОАЭ стремятся привлечь больше банковских клиентов, чтобы побыстрее стать крупными финансовыми центрами. За утечку информации там предусмотрены серьезные наказания для госслужащих – они гораздо жестче, чем в той же Швейцарии», – уточняет старший менеджер отдела налогового консультирования КПМГ в России Донат Подниек. А Эдуард Савуляк напоминает, что в этих юрисдикциях даже центробанки не вправе запрашивать сведения о счетах клиентов. Что касается международного обмена информацией, то Гонконг подписал договоры только с восемью странами, при этом ни один в силу еще не вступил. У ОАЭ работает 45 соглашений, но до обмена данными с Россией пока не дошло.

Заtrustили

Еще один пробел нашего законодательства, которым с удовольствием пользуются бизнесмены, – отсутствие в нем закрепленного понятия траста как доверительного управления. Ведь в большинстве случаев активы состоятельных лиц оформляются на компании, а в дальнейшем переводятся именно в такое управление. «В Гражданском кодексе РФ понятия «траст» не существует, – констатирует Ольга Гармаш. – По этому если конкуренты, правоохранительные или налоговые органы попытаются конфисковать активы, переведенные в траст, им скажут, что имущества нет. Передавая имущество в траст, гражданин отказывается от владения им, право собственности переходит к этой компании и не распространяется даже на бенефициара».

Аналогичная история с корпоративными деньгами, выводимыми за рубеж от юрлица. В этом случае конечным выгодоприобретателем станет физическое лицо, а российский бюджет недополучит как минимум по трем налоговым позициям: по 20-процентному налогу на прибыль компании, размер которого уменьшится в связи с появлением дополнительных расходов и снижением самой прибыли, по 9-процентному налогу на доходы физических лиц (НДФЛ) с дивидендов, которые также сократятся из-за снижения прибыли, и, наконец, гражданин вряд ли заплатит 13-процентный НДФЛ с конечной суммы, которой будет пользоваться как учредитель трастовой компании. По словам Ольги Гармаш, во многих европейских странах нет проблемы неполучения налогов с имущества, переданного в траст, поскольку учредитель обязан декларировать его доходы.

Впрочем, жизнь показывает, что для реального обмена информацией вовсе необязательно иметь какие-либо соглашения. Достаточно вспомнить, как США заставили UBS рассекретить данные. И у России в решении налоговой проблемы есть только два пути: или модернизировать гражданское законодательство по примеру европейцев, или закрутить гайки по примеру американцев. И в том и в другом случае требуется проявить главное – политическую волю.

Но мы, похоже, снова выбираем особый путь и ограничиваемся переговорами по четырем заведомо неэффективным соглашениям. «И при активно обсуждающейся во всем мире в последние годы проблеме давления российской власти на бизнес сотрудничества от зарубежных налоговых органов ожидать сложно, – считает Павел Геннель. – А получать информацию от налоговых органов того же Кипра, на котором уже давно никаких российских счетов не осталось, можно только для галочки». Правда, и галочка не помешает. Ведь с ее помощью Россия формально закрепится в «белом» списке и на международной арене будет смотреться очень даже прилично, может быть, ее даже возьмут в ВТО… А пробоину в бюджете уже и так решено затыкать за счет единого налога на недвижимость по ставке 0,1% с рыночной стоимости жилья. Благо приказ о его введении отдан.

Комментарии

Вы также можете   зарегистрироваться  и/или  авторизоваться  

Имя *

Комментарий *    

Добавить комментарий