Судьи подобрели?

Если под «либерализацией» арбитражных судов понимать повышение их лояльности к налогоплательщикам, то она и в настоящее время неизмеримо выше, чем лояльность, судов общей юрисдикции (СОЮ), допустим, к лицам, в отношении которых возбуждено дело об административном правонарушении. Достаточно вспомнить сакраментальную фразу, прозвучавшую в интервью одного из судей СОЮ о том, что суд не имеет оснований не доверять показаниям инспекторов ГИБДД. В СОЮ в настоящее время наблюдается резкий перекос в лояльности судов к государственным органам в ситуациях, когда одной стороной процесса выступает госорган, а другой - гражданин.

В арбитражных судах ситуация значительно лучше. По множеству категорий исков (ст. 40 НК РФ, недобросовестные контрагенты и т.п.) суды возлагают на налоговиков обязанность доказывания тех обстоятельств, на которые они ссылаются в оспариваемых решениях. И очень часто в суде при исследовании представленных налоговиками доказательств выясняется, что они принимали желаемое за действительное.

Однако, в 2009 году в системе арбитражного судопроизводства наблюдалась достаточно тревожная, по моему мнению, тенденция. ВАС РФ в порядке надзора рассмотрел достаточно большое количество решений судов иных инстанций и в массе своей это была либо поддержка решений, ранее принятых в пользу налоговых органов, либо изменение позиции опять же в пользу бюджета. Это особенно настораживает в свете принятого ВАС РФ на усиление в российской правовой системе значения судебного прецедента, причем в том понимании, как это видит руководство ВАС РФ, а не как это реализовано в государствах системы общего права.

Весьма показательны и публиковавшиеся на данном сайте в новостной ленте сообщения о докладе Счетной палаты РФ о том, что ФАС СЗО слишком лоялен к налогоплательщикам. Если суду это ставится в вину, то можно говорить о некоей тенденции завуалированных попыток давления на суды со стороны исполнительной власти. Все вышеизложенное не способствует оптимизму в вопросе ожидания дальнейшей либерализации системы арбитражных судов, если под таковой понимается лояльность к налогоплательщикам.

Меня больше пугает тенденция оправдательных приговоров в отношении сотрудников МВД. Пример: 1 год и 3 месяца колонии-поселения сотруднику милиции - за убийство школьника и фальсификацию доказательств.

Что же касается системы Арбитражных судов, то судя по моему, чисто субъективному взгляду, наблюдается другая тенденция. Количество рассматриваемых дел одним судьей растет с каждым днем, т.е. нагрузка у судей превышает разумные пределы. Судьи подчас торопятся принять решение, иногда в ущерб объективности. Либерализации в работе Арбитражных судов в ближайшее время ожидать не стоит.

Причины существования такого уголовно-процессуального института как оправдание в теории принято разделять на две группы:

1. Объективные - доказательственная несостоятельность обвинения, в том числе невосполнимая недостаточность доказательственного базиса;

2. Субъективные - судебно-следственные ошибки, вызванные односторонним подходом, упущениями при собирании доказательств, просчетами квалификации, поверхностной оценкой полученных сведений; в целом некомпетентным подходом при осуществлении процессуальной деятельности уполномоченных лиц.

Основания для вынесения оправдательного приговора таковы, что можно говорить и о снижении качества работы следствия и прокуратуры, направляющих в суды «сырые» и плохо расследованные дела. Мы имеем дело в первую очередь с пробелами и ошибками следствия, которые выявляют и устраняют суды. Суд не в силах установить истину: он оценивает конкурирующие доказательства и принимает решение, основанное на законе и внутреннем убеждении. Считается, что действует принцип: лучше оправдать десять преступников, чем осудить одного невиновного; все неустранимые сомнения толкуются в пользу обвиняемого. И суд тоже может ошибаться как в обвинительную, так и в оправдательную строну. Виновные остаются безнаказанными, в том числе и те из них, кто был оправдан по халатности следствия.

Приведенная статистика не отвечает на вопрос о структуре оправданий и потому бесполезна. Какое количество таких приговоров вынесено по делам об особо тяжких, тяжких, средней и небольшой тяжести преступлениях? Сколько из них по делам о преступлениях против личности, сколько по экономическим преступлениям? Очевидно, что это имеет значение.

Оправдание лица, обвиненного в убийстве совсем по своим социальным последствиям не равнозначно оправданию взяточника: труп и убитые горем родственники есть и убийца на свободе, а взятки просто не было, да и не пойманный взяточник в подъездах с ножом не караулит. Общество, выступая с требованием улучшить общую статистику оправданий, должно осознавать и ответственность за неизбежное при этом оправдание преступников и соответствующие страдания жертв тяжких и особо тяжких преступлений. Социальной реакцией на подобные факты будет усиление недоверия к правоохранительной системе государства, не способной эффективно преследовать нарушителей уголовного закона.

 Аналогом оправдательного приговора в арбитражном процессе служит вынесенное в пользу организации или предпринимателя решение по делу о привлечении к административной, налоговой или иной ответственности, основанной на нормах публичного права. И в уголовном и в арбитражном и в административном процессе подлежит доказыванию состав правонарушения (преступления), в том числе вина. В российской правовой системе вина (виновность) является универсальной предпосылкой для наступления любого вида юридической ответственности. Лицо считается невиновным, пока эта презумпция не опровергнута совокупностью достоверных доказательств. При этом с содержательной точки зрения уголовно-правовая вина отличается от вины участника налоговых или иных административных правоотношений.

Практика рассмотрения арбитражными судами дел о привлечении к юридической ответственности участников экономической деятельности становится все более снисходительной к формальным упущениям и недостаткам доказательств вины, представляемым налоговыми и иными контрольными органами. Неосторожно перенесенные из цивилистики в публичное право понятия «добросовестность», «разумная осмотрительность», «предпринимательский риск» позволили арбитражным судам сместить акценты в сторону объективного вменения. Количество арбитражных «оправдательных приговоров» падает.

Как я раньше и высказывался, правительство проводит политику «человеколюбия». В результате чего происходит увеличение оправдательных решений. Особенно сильно это заметно по экономическим и налоговым преступлениям. Учитывая, что российские бизнесмены считают нормальной практикой уклонение от налогообложения. Количество привлеченных к ответственности (18 чел.) просто смешно. Такая же тенденция происходит и в судах между налоговой службой и налогоплательщиками по налоговым правонарушениям.

На «Форуме Налоговиков» было высказано интересное мнение. Так основные налоговые доходы (более 70%) государства поступают от компаний добывающих и продающих ресурсы, такие как нефть, газ, электричество… Данные компании все принадлежат государству. Поэтому, Правительство сознательно отказывается от «малой» части своих доходов в замен на спокойную социальную обстановку.