Банкротство по-новому

Законопроект нацелен на кардинальное изменение подходов к такой процедуре банкротства, как финансовое оздоровление, за семь лет своего существования пока что не оправдавшей себя на практике. Совершенствование реабилитационных процедур в ходе банкротства — мера, бесспорно, необходимая, поэтому пересмотр норм о финансовом оздоровлении должника заслуживает поддержки. В частности, можно одобрить предложение разработчиков законопроекта о возможном делении требований кредиторов на классы в зависимости от схожей природы этих требований, статуса самих кредиторов и просто тождественных экономических интересов. Голосование кредиторов по классам при одобрении плана финансового оздоровления существенным образом усложнит работу административного управляющего, однако оно все же позволит учитывать мнение большинства кредиторов, в максимальной степени заинтересованных в восстановлении платежеспособности должника.

 

Работа над ошибками

Вместе с тем ряд положений законопроекта требует дальнейшей проработки.

В законопроекте предлагается изменить содержание п. 2 ст. 7 Закона о банкротстве, предоставив конкурсным кредиторам и уполномоченным органам право на обращение в арбитражный суд с момента наступления срока исполнения обязательств, а не с момента вступления в законную силу решения суда, арбитражного или третейского суда о взыскании с должника денежных средств. Подобное нововведение вызывает серьезные сомнения.

В свое время согласно п. 4 ст. 4 Закона о банкротстве 1998 г. размер денежных обязательств по требованиям кредиторов считался установленным, если он был подтвержден не только вступившим в законную силу решением суда, но и документами, свидетельствующими о признании должником этих требований. Реализация данной нормы на практике привела к тому, что появились «заказные банкротства», когда недобросовестные кредиторы инициировали процессы банкротства в отношении рентабельных предприятий, пользуясь тем, что Закон позволял им не обосновывать свои требования к должнику вступившим в законную силу решением суда.

В то время Президиум ВАС РФ в Информационном письме от 06.08.99 №43 «Вопросы применения Федерального закона «О несостоятельности (банкротстве)» в судебной практике» отметил, что кредитор должен принимать меры для получения задолженности вне процедур банкротства. И только если эти меры не привели к получению задолженности, кредитор может подавать заявление о признании должника банкротом.

В результате в ныне действующем Законе о банкротстве права кредиторов и уполномоченных органов на обращение в арбитражный суд с заявлением о признании должника банкротом были сначала поставлены в зависимость от их обращения в службу судебных приставов, а затем — просто от вступления в законную силу решений судов, подтверждающих наличие и размер их требований к должнику.

На мой взгляд, отход от этих правил предоставит недобросовестным кредиторам дополнительную возможность рейдерских действий в отношении рентабельных предприятий с целью шантажа и захвата управления ими.

В очередном варианте законопроекта спорная норма была дополнена положением о возможности предъявления требований кредиторов к должнику после соблюдения претензионного или иного досудебного порядка предъявления требований к должнику. Но в нашем законодательстве отсутствует общий порядок обязательного досудебного урегулирования споров. В подавляющем большинстве случаев этот вопрос решается исключительно по соглашению сторон договора и единообразием отнюдь не отличается.

Кроме того, изложенное нововведение не вполне согласуется с общими целями законопроекта, который направлен на совершенствование именно реабилитационных процедур. Поэтому представляется, что обязанность кредиторов и уполномоченных обосновать свои требования вступившими в законную силу решениями судов должна быть сохранена.

 

Группа лиц

Законопроект предусматривает по-своему революционное нововведение относительно возможного банкротства должников, являющихся членами одной группы лиц. Изначально группа лиц определялась в законопроекте как два и более юридических лица, подконтрольных одному контролирующему члену группы, раскрывались квалифицирующие признаки группы.

Как известно, понятие «группа лиц» традиционно используется в антимонопольном законодательстве, на сегодняшний день его признаки изложены в ст. 9 Федерального закона «О защите конкуренции». Данный термин установлен вовсе не для того, чтобы определять особенности банкротства нескольких должников, а для расширения сферы применения антимонопольных ограничений и запретов, эффективного противодействия согласованным действиям хозяйствующих субъектов, нацеленным на ограничение конкуренции на конкретном товарном рынке.

Очевидно, что термины и определения должны иметь межотраслевое значение, разный подход к описанию одного и того же понятия в нескольких федеральных законах может привести к тому, что правоприменительная практика не сможет выработать единообразные подходы к реализации схожих правовых норм. Поэтому разработчики законопроекта заменили понятие группы лиц на предпринимательскую группу, которую могут образовывать один или несколько должников — юридических лиц, подконтрольных контролирующему лицу — члену предпринимательской группы. Термин этот, пожалуй, более приемлем, хотя он и не имеет в нормах действующего законодательства РФ легального толкования. Во всяком случае, его введение в Закон о банкротстве не повлечет смешения схожих понятий, имеющих разноотраслевое значение.

Вместе с тем дефиниции «предпринимательская группа» и «контролирующее лицо» нуждаются в уточнении. «Группа» все же предполагает как минимум двух лиц, участвующих в ней и связанных друг с другом по каким-либо правовым основаниям. В этой связи можно пойти по пути определения членами такой группы двух и более лиц (контролирующего и подконтрольного).

 

По дружбе

Не вполне продуманными являются предложения законопроекта в части внесения изменений в Федеральный закон «Об исполнительном производстве», согласно которым  исполнительное производство приостанавливается в случае заключения должником соглашения со взыскателем. Речь идет о так называемом соглашении об урегулировании долгов (standstill agreement), практикуемом в некоторых иностранных правопорядках. Законопроект предусматривает, что должник может заключить подобное соглашение со всеми или с частью кредиторов. Хотя соглашение об урегулировании долгов, безусловно, относится к числу реабилитационных норм, полагаю, что эта норма имеет и оборотную сторону, ее реализация может привести к злоупотреблениям.

Допустим, должник заключит подобное соглашение намеренно с «дружественными» кредиторами, чтобы приостановить исполнительное производство по требованиям «недружественных» взыскателей, а спустя время расторгнуть данное соглашение по договоренности со «своими» кредиторами. Если подобная норма действительно появится в Законе о банкротстве, она станет предпосылкой криминогенных факторов в развитии правоотношений в ходе банкротства. На сегодняшний день соглашения об урегулировании долгов в случае дефолта должника отечественной практике известны. Однако пока наше законодательство не предоставляет таким соглашениям судебной защиты.

Комментарии

Вы также можете   зарегистрироваться  и/или  авторизоваться  

Имя *

Комментарий *    

Добавить комментарий